Saturday, May 17, 2014

4 Политика раскрестьянивания в Сибири. Выпуск 1

Одновременно нужно отметить, что большая часть района - таежная мест­ность, и очень трудно поддается выявлению укрытия, и члены с[ельских] уч[етных] комиссий не знают всех посевов крестьянства своего селения.
г) По крупному рогатому скоту уменьшение стада против прошлого года объ­ясняется злостным забоем скота и агитацией за забой кулацкими элементами, частич­но усиленными заготовками и сбытом скота на рынке прошлого года.
д) По лошадям уменьшение на 10% против прошлого года объясняется теми же причинами.
е) Увеличение налога по начислению против прошлого года на 10% объясняет­ся повышением нормы доходности посева, размера привлечения % обложения по неземледел[ьческим] заработкам, обложением сельсоветов, а, главным образом, за счет ставок обложения хозяйств в индивидуальном порядке. Уменьшение же суммы налога, подлежащей к уплате, объясняется, главным образом, за счет проведенного мероприятия - регулирования тяжести обложения середняцких хозяйств в порядке постановления ВЦИК, а также отменой части хозяйств от индивидуального обложе­ния, в порядке постановления] ВЦИК и СНК от 23/ХИ 1930 года.
Штрафы за сокрытие. В период всей кампании случаев привлечения к штрафу злостных укрывателей - 58 хоз[яйств], наложено штрафу 1012 руб., взыскано 946 руб.
Исчисление налога и вручение окладных листов плательщикам. Работа по ис­числению налога производилась в РИКе, началась с 1 августа и в основном за исклю­чением 3-х сельсоветов была закончена в первой половине сентября месяца. Задержка по этим сельсоветам объясняется слабостью работы председателей] сельсоветов], за что были виновные привлечены к ответственности, в частности, и зав. Райфо т. Скултан.
Вручение окладных листов плательщикам производилось по мере выписки по­следних по всему сельсовету и без замедления вручались плательщикам.
В момент начисления налога были предоставлены все законные скидки и льго­ты.
По состоянию на 1 декабря, вместе с произведенными скидками и льготами, постановлением Р[айонной] Н[алоговой] Комиссии.
Сведения о льготах, скидках, ходатайствах и жалобах по сельхозналогу за 1929/30 год по району по состоянию на 1/ХП характеризуются следующими показа­телями:

Виды скидок и льгот Сложено налогу  

1929/30 г. 1930/31 г.  

Хоз[яйств] Сумма Хоз[яйств] Сумма  
1. По необлагаемому минимумув 1490 или 15,3% 1581 2793 1813  
2. По маломощности (в том чис­ле хоз[яйст]ва, у коих нет остат­ка облагаемого налога)г 2727 или 30% 270 1295 447  
3. По регулированию тяжести обложения серед[няцких] хоз[яйст]в д 1557 14409  
4. Семьям красноармейцев и ин­валидов 259 1715 113 878
60

5. Семьям красных партизан - - 23 181  
6. Переселенцам 39 428 15 88  
7. По многосемейности - - - 1981  
8. По стихийным бедствиям 815 1287 5 33  
9. По неправильному определе­нию доходов 83 430 44 724  
10. По неправильному отнесе­нию к обложению в инди­видуальном] пор[ядке] 2 114 8 1828  
11. По прочим - - - _  
12. По агро и советминимуму колхозам
хозяйств[ам] пров[одящим] целым селением хоз[ст]вам единол[ичников] 1
492х[озяйств ] 16 724 - -  
Итого: 5908 6565 5853 22382  
В том числе освобожденных от уплаты налога полностью как маломощное хозяйство 4217 или 45,3% 1851 4213 или 43% 3208
Приведенные цифровые данные по освобождению от налога маломощных хо­зяйств подтверждают достаточно, что директива центра по проведению классового принципа выполнена полностью.
Индивидуальное обложение. Касаясь индивидуального обложения, работа в этой части в текущую кампанию против прошлого года, в особенности по собирания и оформлению материала, была проведена более удовлетворительно. В отношении директивных указаний, разъяснений и живого инструктажа со стороны бывших окружных, а равно и районных организаций было достаточно, а именно: директивы были даны местам (сельсоветам и райуполномоченным) по выявлению кулацких хо­зяйств ЮЛУ №5935, 28/V-30r. №7376, l/VI-с.г. за №7496, 12/VI-c.r. за №7746, 12/VIII за № 9165, 3/XI за № 11932 и 28/XI № 12894.
Кроме дачи директив, были выезды на места районных работников Райфо -инспектора, зав. Райфо, ставя себе задачей полностью выявить все действительно кулацкие хозяйства, не допуская случаев обложения индивидуально середняцкие хо­зяйства. Несмотря на это, все же приходится отметить, что с этой работой низовой аппарат (сельсоветов) еще далеко недостаточно справился, отсутствует полнота вы­явления кулацких хозяйств. В ноябре довыявлено вновь два кулацких хозяйства.
В итоге всей работы сведения об индивидуальном обложении по району харак­теризуются следующими показателями.
В 1929/30 году было обложено кулацких хозяйств индивидуально 190 и в об­щем порядке 101 хозяйство. Из них было раскулачено 38 хозяйств.
В 1930/31 году было выявлено всех кулацких хозяйств 148, из них было перво­начально обложено в индивидуальном порядке 66 хозяйств и на общих основаниях с лишением льгот - 82 хоз[яйства].
Путем произведенного пересмотра кулацких хозяйств в соответствии с поста­новлением ВЦИК и СНК от 23/VII-1930 года и к нему инструкции НКФ постановле­нием Р[айонной] Щалоговой] К[омиссии] от 2 августа и 181YK исключено из списков индивидуалов 34 хозяйства] и Сибкрайфу в порядке надзора - 1 хозяйство, всего
61
исключено 35 хозяйств и таковые хозяйства обложены на общих основаниях и остальные кулацкие 82 хозяйства обложены в общем порядке, но с лишением льгот.
В итоге по состоянию на 4/ХП обложению кулацких хозяйств характеризуется в следующем.

Из них обложено Фактически оста-  
лось  
Годы Всего индиви- в общем Путем Вновь индиви- обло-  
было дуально порядке пере- довы- дуально жен-  
выяв- смотра] яв[ле- обложен- ных] в  
лено отме- но] ных] об-  
кула- нено] [щем]  
ков поряд-  
ке  
1929/30 291 190 101 - - 190 101  
1930/31 148 66 82 35 2 33 82
Довыявление кулацких хозяйств на местах производится, материалы ожидают­ся в РИК не позднее 15 декабря с.г. Всем райуполномоченным даны твердые дирек­тивы во что бы то ни стало добиться полноты выявления всех действительных кулац­ких хозяйств. На 12/XII получено от 1 с[ельского] с[овета] материал на 6 кул[ацких] хозяйств.
За слабость работы по довыявлению кулацких хозяйств за время май-август месяц бывш[ий] зав. Райфо т. Скултан был предан суду и осужден на 6 месяцев при-нуд[ительных] работ и зав. Райфо тов. Правдин переведен в другой район.
Жалобы и ходатайства. Со стороны Райфо принимались все меры к своевре­менному разбору жалоб и ходатайств. Все поступившие жалобы и ходатайства на 15/XI рассмотрены и своевременно.
Число ходатайств и жалоб было на рассмотрении Р[айонной] Н[алоговой] К[омиссии] - 271, из них удовлетворено 192, отказано 73.
Выполнение налога. Учитывая темп развития хлебозаготовок, напряженность государственных районного и сельских бюджетов и прочие проводимые мероприя­тия, обязывающие места как можно шире развернуть разъяснительную работу на селе о досрочной уплате един[ого] сельскохозяйственного] налога, со стороны Райфо принимались все зависящие меры путем командирования на места ответственных работников Райфо, РИКа и Райкома.
В отношении взыскания налога с индивидуалов и кулацких хозяйств, обло­женных в общем порядке с лишением льгот, в этой части на основе директив центра были использованы все законные меры взыскания, ставя себе задачей выполнение на 100%. Во-первых, 28/VI-c.r. за № 8124 было предложено сельсоветам в целях укло­нения от уплаты налога и других платежей умышленно прибегающих к разбазарива­нию своего имущества или под видом самовольного переселения производить гаран­тийные описи имущества.
Всего с индивидуальных хозяйств причиталось един[ого] сель[ско]-хоз[яйственного] налога 8586 руб. Поступило по 1/ХП — 7352 руб. или 84,5%. Кроме того, в первых числах декабря взыскано 520 руб. и надлежит произвести перечисле­ния из зачисленных в штрафной хлеб.
С кулацких хозяйств, обложенных в общем порядке с лишением льгот, причи­талось 4329, поступило 2012 руб. или 93%.
62
Выполнение директив центра по части взимания един[ого] сель[ско]хоз[яйственного] налога по состоянию на 1 декабря 1930 года можно видеть из следующих данных:

Годы Причиталось по срокам Выполнено в ок­тябре в
нояб­ре Всего  
зада­ние I срок 11
срок ш
срок I срок II
срок Ш срок  
29/30 79000 30% 15/Х 23700 35% 1/XII 27650 35[%] 1Л 27650 10640 и до­сроч­но 1374 62270 4396 78680  
30/31 71244 40% 20/VIII 28500 40% 15ЯХ 28500 20% 1/Х 14244 5663 9404 20817 25388 9972 71244
О мерах взыскания по един [ом vl сель [ско] хозяйственному! налогу. Про­изведено было описей имущества - 24. Произведено продаж - 9. Предано суду из числа плательщиков - 3, из должностных лиц: предсельсов[етов] предано суду - 4 и работников Райфо -1.
Штраф по хлебозаготовкам. Наложено штрафу за невыполнение твердых за­даний по хлебозаготовкам всего на 60 хоз[яйств], из них кулацких хозяйств - 8 и за­житочных - 52. Сумма штрафа на кулаков 35826 руб. и зажиточных - 158631 руб. Взыскано с кулаков - 4893 руб., зажиточных - 1955 руб. (сведения получены лишь от 5 сельсоветов]). По суду привлечено к ответственности: кулаков - 3, зажиточ[ных] -9.
При наложении штрафа комиссией (тройкой) была допущена неясность, а именно стоимость зерновых культур расценивалась по рыночным ценам, а не лимит­ным ценам, в силу этого будет произведено снижение штрафа, а также частичное сложение, т.к. за распродажей имущества более нет имущества, на которое могло быть обращено взыскание; общая сумма, подлежащая сложению, выразится пример­но до 100000 руб.
Сравнительные сведения с прошлой кампанией характеризуются следующими показателями:
1) Число подвергнутых штрафу
2) Сумма наложенного] штрафа
3) Взыскано
1929/30 г. 46 хоз[яйств] 30706 На 20ЛП 27500
1930/31 г. 60 хоз[яйств] 194457 На 9/XII 6848
По самообложению. О ходе проделанной подготовительной работы по части проведения самообложения уже сообщалось Сибкрайфу 21/Х-ЗО г. за № 11341.
В итоге всей проделанной работы результаты проведения самообложения за 1930/31 год на 1 декабря по району характеризуются следующими показателями:
Число с[ельских] советов 48 и один союз хлеборобов в г. Ачинске. Принято самообложение по всем сельсоветам в следующих размерах: 50% - 1 с[ель]с[овет], 60% -1 с[ель]с[овет], 75% - 2 с[ель]с[овета], 100% - 22 с[ель]с[овета], свыше 100% до 150% - 20 с[ель]с[оветов], свыше 150 до 270% - 3 с[ель]с[овета].
63
Общая сумма самообложения составляет 70000 рублей. По сравнению с прош­лым годом и на какие мероприятия выражается в следующем:

1929/30 г. 1930/31 г.  
1) На народное образование 25212 59467  
2) На народное здравоохранение 2522 1669  
3) На дорожное строительство 2374 4199  
4) На благоустройство и пожарн[ое] дело 1346 2165  
5) На сельское хозяйство 1403 100  
6) Прочие 10566 2400  
Итого: 43423 70000  
Собрано самообложения 43423 46000 на 10Ш1
Очередной задачей является: добиться сбора всех 100% самообложения не позднее 20/XII, постановки дела учета и отчетности на местах, а также добиться вы­полнения ревкомиссиями возложенных на них законом по самообложению обязанно­стей в части расходования сельсоветами собранных средств по прямому назначению, своевременности заготовки стройматериалов и приемку работ, выполняемых за счет средств самообложения.
Зав. Райфо Березовский
Инспектор [подпись не разборчива]
^АНО, ф.Р-6, оп.1, д. 1736, л.317-323; подлинник; машинопись с рукописными встав­ками и правкой; за зав. райфо подпись (автограф) поставил неустановленный чиновник, испол­няющий на тот момент обязанности заведующего, подпись инспектора - автограф. В верхнем левом углу первой страницы документа штамп Ачинского райисполкома со всеми реквизита­ми, датой исходящей регистрации ("13 декабря") и исходящим номером. В верхнем правом углу помета чернилами: "на № 31-1-16017 и 56-3/1624".
а Речь вдет о хозяйствах, которые после раскулачивания облагались не в индивидуаль­ном, а в общем порядке, но были лишены налоговых льгот, предназначенных для т.н. трудовых единоличных хозяйств.
6 Первоначально объекты обложения учитывались на основе личных заявлений налого­плательщиков об их размерах (опрос). После этого сельские учетные комиссии были обязаны проверить правильность опроса у 25% хозяйств. Далее обычно следовало объявление какого-то срока (двухнедельник, трехдневник и т.п.), на протяжении которого крестьяне могли за­явить о ранее скрытых объектах обложения, освобождаясь при этом от административного или судебного преследования (добровольная запись). А уже потом выборочную проверку проводи­ли представители районных или окружных властных структур.
ВВ 1930/31 г. сельхозналог не платили хозяйства с облагаемым доходом в 100 (1-2 чле­на семьи), 120 (3-4 члена семьи) и 140 рублей (5 и более членов семьи).
гПо т.н. маломощности от уплаты сельхозналога освобождались: а) хозяйства, сумма исчисленного налога с которых не превышала 1 рубля; б) хозяйства, сумма облагаемого дохода которых после вычета предоставляемых налоговым законодательством скидок и льгот была ниже необлагаемого минимума - "отсутствие остатка облагаемого дохода" (в источнике оши­бочно написано "остатка облагаемого налога"); в) другие бедняцкие хозяйства по усмотре­нию сельских налоговых комиссий. В предыдущие годы директивные органы устанавливали примерное количество (%) хозяйств, подлежащих освобождению от уплаты сельхозналога по маломощности (включая и освобожденных по необлагаемому минимуму). В 1930/31 г. этот процент заранее не определялся, но в их число нужно было включить все хозяйства, освобож­денные от налога в 1929/30 г. и еще не вошедшие в колхозы.
64
дРечь идет о скидках и льготах, предоставляемых в соответствии с постановлением ЦИК и СНК СССР от 8 февраля 1929 г. "О едином сельскохозяйственном налоге и облегчении обложения середняцкого хозяйства" (освобождение от налогообложения прироста посева, снижение обложения доходов от сдачи внаем сельхозмашин, скидки многолюдным семьям и т.п.). - СЗ СССР. 1929. № 10. Ст.95.
65
П. УСИЛИТЬ НАЛОГОВЫЙ ПРЕСС.
НАЛОГООБЛОЖЕНИЕ ЕДИНОЛИЧНЫХ ХОЗЯЙСТВ В 1934 - НАЧАЛЕ 1935 г.
Проблема ужесточения экономической политики советского государства по отношению к единоличному крестьянству в 1934—1935 гг. неоднократно привлекала внимание отечественных историков1. Ее исследователи анализировали причины, спо-двигнувшие режим к наступлению на единоличника (замедление темпов коллективи­зации и адаптация крестьян-единоличников к сложившейся социально-экономической обстановке), перечисляли и давали краткую характеристику основных мероприятий, осуществленных властями в рамках данного наступления (изменение принципов привлечения единоличных хозяйств к обязательным поставкам зерна и увеличение разницы в нормах его поставки между ними и колхозами, расширение права судебных органов на конфискацию имущества семей единоличников в случае неисполнения ими денежных платежей и натуральных поставок, единовременный налог на единоличные хозяйства, сельскохозяйственный налог 1935 г.2), показывали основные последствия этих мероприятий (увеличение темпов коллективизации и со­кращение числа единоличников).
В то же время изученность указанной темы нельзя назвать исчерпывающей. Достаточно сказать, что в числе акций, направленных на усиление налогового пресса на единоличную часть деревни, никем не называется такая принципиально важная из них как сельскохозяйственный налог 1934 г.3 Постановление о его проведении было принято еще за месяц до созванного 2 июля 1934 г. специального совещания в ЦК ВКП(б), с решениями которого отечественная историография традиционно связывает начало экономической атаки на крестьян-единоличников4. В этом ряду также отсут­ствуют самообложение сельского населения 1934 г. и сбор на нужды жилищного и культурно-бытового строительства начала 1935 г.5
Исходя из вышесказанного, объектом реконструкции в данном разделе избрана кампания по налогообложению единоличных крестьянских хозяйств в 1934 - начале 1935 г. При этом в качестве ее составных частей рассматриваются не только едино­временный, но и сельскохозяйственный налог, а также самообложение и куцьтсбор6.
Налогообложение т.н. трудовых единоличных хозяйств до 1934 г. в отличие от обложения крестьян, причисляемых к кулакам, не имело экспроприационного харак­тера. В конце 1920-х гг. налоговая политика в деревне строилась по "классовому принципу", в соответствии с которым беднота от основных денежных налогов осво­бождалась, обложение середняков облегчалось7, а вся тяжесть налогового пресса об­рушивалась на хозяйства, квалифицируемые как кулацкие.
С началом коллективизации принципы раскладки налогов несколько транс­формировались. Абсолютное большинство крестьян, оставшихся единоличниками, разорилось и превратилось в бедняков. Однако от обложения это их уже не спасало. Власти, во-первых, часть единоличников, несмотря на их очевидную бедность, по-прежнему относили в разряд кулаков (см. раздел I), во-вторых, полагали, что "сознательные" бедняки должны войти в колхозы, и поэтому постоянно снижали до­лю дворов, налогов не уплачивающих. В этой связи в 1932 г. был отменен объектив­ный критерий освобождения от обложения сельхозналогом - необлагаемый минимум годового дохода. С этого времени право полного или частичного освобождения от уплаты налогов "отдельных маломощных хозяйств" отдавалось на усмотрение сель­ских налоговых комиссий8. В 1929/30 г. сельхозналог по причине маломощности не
66
платили 36,0% единоличных хозяйств Западной Сибири, в 1930/31 г. - 33,6, в 1931 г. - 23,0, в 1932 г. - 11,5, в 1933 г. - 7,9%9.
Помимо этого с 1932 г. для наиболее неимущей части крестьян, привлекаемых к уплате сельхозналога, отменялось действие прогрессивно-подоходной шкалы его исчисления. Если в предыдущий период с каждых первых 25 руб. учтенного годового дохода бралось по 4 коп. налога, а с каждого последующего рубля от 25 до 100 руб. -по 7 коп. и т.д. (см. раздел I, ст. "23 февраля" 1930 г.), то теперь все хозяйства с годо­вым доходом менее 100 руб., но тем не менее от налога не освобожденные, должны были заплатить государству т.н. твердую ставку в 7 руб. вне зависимости от того, сколько они за год заработали, 10 или 99 руб.10
В начале 1930-х гг. ужесточились и другие условия обложения сельхозналогом крестьянских дворов, относимых к категории трудовых. Повысились нормы доход­ности, по которым рассчитывался годовой доход от сельскохозяйственного произ­водства11, увеличилась доля неземледельческих заработков, включаемых в обла­гаемую базу12. С 1931 г. при исчислении сельхозналога стали учитываться доходы от продажи произведенных крестьянами сельхозпродуктов на рынке по ценам, превы­шающим государственные и кооперативные заготовительные цены (т.н. конъюнктур­ные доходы). При этом первоначально вводилось ограничение, согласно которому сумма подобного рода заработков, включаемая в годовую облагаемую базу, не долж­на была превышать облагаемые доходы от остальных видов деятельности более чем на 75%13. В Положении о сельхозналоге на 1932 г. данный лимит был повышен до 100%14.
Вышеперечисленные изменения порядка исчисления сельхозналога приводили к тому, что несмотря на прогрессирующий процесс обнищания единоличников, его сумма не только не снизилась, но даже несколько повысилась. В 1929/30 г. в расчете на одно трудовое хозяйство (в территориальных рамках будущего Западно-Сибирского края) она составляла 10 руб. 87 коп., а в 1932 г. - 13 руб. 42 коп. (см. раз­дел I, табл.1). Это было значительно больше уровня обложения более нищих колхоз­ных дворов, имеющих т.н. необобществленные источники дохода (в 1930/31 г. один такой двор в среднем платил 94 коп., в 1931 г. - 1 руб. 8 коп., в 1932 г. - 3 руб. 65 коп.)15, но тем не менее на порядок меньше налоговых сумм, причитающихся с хо­зяйств, квалифицируемых как кулацкие (см. табл.1).
Оценивая уровень обложения крестьян-единоличников, следует иметь в виду, что дело одним только сельхозналогом не ограничивалось. Помимо него существова­ло еще множество других обязательных (включая и формально объявленных добро­вольными, но фактически являющихся обязательными) денежных16, натуральных и трудовых податей и повинностей. С течением времени одни из них видоизменялись, другие упразднялись, а третьи появлялись. Тем не менее сельскохозяйственный налог и в начале 1930-х гг. и в дальнейшем оставался базовым в системе обязательных де­нежных налогов. К порядку его исчисления и окладу привязывалось определение размеров еще двух наиболее крупных денежных сборов - самообложения и культсбо-ра17-
В 1933 г. в порядке исчисления сельскохозяйственного налога с единоличных хозяйств произошли достаточно противоречивые изменения. По ряду положений оно было еще более ужесточено. Выросли нормы доходности от сельскохозяйственного производства18. Твердая ставка сельхозналога повысилась до 15 руб., а уровень годо­вого дохода, после которого начинала действовать подоходно-прогрессивная шкала
67
определения ставок налога, увеличилась до 200 руб. Таким образом, давление нало­гового пресса на беднейшую часть единоличников еще более усилилось.
В то же время в Положении о сельхозналоге на 1933 г. впервые за многие годы условия обложения крестьян, имеющих неземледельческие заработки (включая и конъюнктурные) не ухудшались, а облегчались - существенно уменьшалась доля включения этих заработков в облагаемую базу19. Тем не менее подобная мера к сни­жению податного бремени не привела. Напротив, более полный, чем в предыдущий период учет неземледельческих доходов в сочетании с повышением ставок обложе­ния сельхозпроизводства, а также бедноты вызвали значительный рост уровня нало­гообложения. В 1933 г. в Западно-Сибирском крае на одно облагаемое единоличное хозяйство в среднем приходилось 24 руб. 92 коп. сельхозналога или почти в два раза больше, чем в 1932 г. (см. табл.1)20. Соответственно увеличились и взаимосвязанные с окладом сельскохозяйственного налога самообложение и культсбор21.
Рост налоговых сумм, взимаемых с единоличных дворов, отражал не только увеличение уровня обложения, но и некоторое улучшение их положения. Пережив кошмар первых лет коллективизации, крестьяне, оставшиеся единоличниками, при­способились к создавшимся условиям, а многие из них стали постепенно наращивать свою состоятельность. В 1932 г. в Западной Сибири одно единоличное хозяйство, имеющее облагаемые доходы, в среднем засевало 1,01 га пашни, а в 1933 г. - уже 1,93 га22. В 1934 г. размер посева составил 1,99 га. Кроме того, в этом году выросла средняя обеспеченность единоличников лошадьми, крупным и мелким рогатым ско­том (табл.2). При этом росли не только относительные, но и абсолютные величины. Посевные площади в единоличном секторе в 1934 г. увеличились на 7%, поголовье КРС - на 29, овец и коз - на 20, свиней - на 8% (см. приложение № 4).
Таблица 2
Состоятельность единоличных крестьянских хозяйств Западной Сибири в 1933— 1940 гг. (по данным налогового учета)

Год Число хо­зяйств** (тыс.) На одно хозяйство приходится  


посева (га) „»»* лошадей КРС"* овец и *•*
коз сумма сель­хозналога*** (руб.)  
1933 395,4 1,93 0,59 0,45 0,35 24,92  
1934 314,6 1,99 0,60 0,55 0,48 51,39  
1935 159,0 2,12 0,39 0,40 0,35 166,40  
1936 61,2 1,72 0,20 0,28 0,21 130,52  
1937 38,7 0,74 0,26 0,36 0,34 143,52  
1938 40,2 0,42 0,34 0,46 0,42 229,55  
1939 15,0 0,48 0,13 0,41 0,42 239,49  
1940 ПД 0,27 0,12 0,42 0,49 220,46
*ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2150, л.115; д.2370, л.295; д.2622, л.20; д.2981, л.14-15; ф.Р-1162, оп.1, д.137, л.28; оп.2, д.37, л.5; оп.З, д.ЗЗ, л.336-340; оп.4, д.26, л.165-166. Рассчитано для 1933 г. в границах Западно-Сибирского края, включая районы, в 1934 г. отошедшие в Омскую область и Красноярский край, для 1934—1936 гг. - в границах края без указанных районов, для 1937—1940 гг. в границах Новосибирской области.
68
"имеющих облагаемые доходы, включая освобожденных от сельхозналога и обла­гаемых им в индивидуальном порядке.
'^Сельхозналогом облагались и соответственно учитывались перезимовавшие овцы и козы, КРС старЩе 3-х лет - в 1933—1938 гг., только коровы - в 1939—1940 гг., лошади старше 4-х лет - В 1933—1934 г., лошади старше 3-х лет - в 1935—1940 гг.
****Рассчигано на хозяйства, облагаемые сельхозналогом в обычном порядке (без осво­божденных от его уплаты и облагаемых индивидуально).
Подобная ситуация была связана с ослаблением как экономического, так и по­литического давления на единоличное крестьянство. Основные усилия режима пере­ключились на т.н. организационно-хозяйственное укрепление колхозов, их чистку от "классово чуждых и разложившихся элементов" и "социалистическое воспитание" колхозников.
Что же касается единоличников, то они из-под удара местных властей были фактически выведены. Хозяйств, квалифицируемых как кулацкие среди них остава­лось мало, остальные, как минимум, считались середняками. А трогать середняка было опасно, поскольку за этим могло последовать обвинение в "антасередняцких перегибах". Более того, существовали не только политические, но и достаточно дей­ственные юридические ограничители для развязывания репрессий против единолич­ного крестьянства. Колхозника, не исполняющего своих обязательств, можно было без излишних формальностей из колхоза выгнать. При этом он фактически оставался без средств к существованию. Ранее обобществленное имущество не возвращалось, а ЛПХ, которого его могли и лишить, было в это время еще крайне слаборазвитым23.
Судьба же не исполняющих своих обязанностей перед государством едино­личников определялась не волей сельского функционера, а законом. Согласно Поло­жению о взыскании налогов и неналоговых платежей в счет погашения недоимок и задолженностей у единоличных семей запрещалось конфисковывать инвентарь и имущество, необходимое для ведения сельскохозяйственного производства, в мини­мальных размерах. То есть единственные плуг, лошадь, корову и т.п. отбирать было нельзя (см. ст. "21 сентября" 1934 г.). А большим единоличники владеть и не стреми­лись. Небольшое хозяйство позволяло жить лучше абсолютно нищих колхозников и в то же время предотвращало возможности его экспроприации. В результате крестьяне-единоличники могли достаточно безнаказанно не выполнять в полном объеме пода­тей и повинностей. Попытка же местных начальников обойти закон вызывала жалобу прокурору, его протест и отмену юридически несостоятельного решения (см. прило­жение № 1).
Относительное улучшение положения единоличного крестьянства по сравне­нию с колхозным вкупе с массовыми чистками колхозов привело к замедлению и да­же приостановке темпов коллективизации. На 1 апреля 1933 г. в Западно-Сибирском крае ее уровень составлял 66,9%, на 1 октября того же года - 70,9%, на 1 января, 1 апреля и 1 июля 1934 г. - 68,2%24. Сложившаяся в 1933—1934 гг. в деревне ситуация вскоре вызвала негативную реакцию центральных органов партийного и государ­ственного управления. Для ее исправления было решено увеличить уровень налого­обложения единоличников. Для этого еще накануне новой сельхозналоговой кампа­нии на места был отправлен ряд директив с требованием развернуть работу по то™ тальному учету неземледельческих и особенно рыночных доходов единоличных хо­зяйств25. В течение же кампании эти требования дублировались едва ли не ежене­дельно (см. хронику).
69
Росту налоговых сумм должны были способствовать и изменения, внесенные в положения о сельхозналоге и самообложении, ужесточавшие условия обложения и увеличивающие его ставки (см. ст. "31 мая" 1934 г.). Эти изменения в сочетании с тщательным, неоднократно перепроверяемым и жестко контролируемым сверху уче­том объектов обложения26 дали в Западно-Сибирском крае двукратный рост размеров сельскохозяйственного налога (до 51 руб. 39 коп. в расчете на одно хозяйство). Не менее чем в 1,9 раз увеличилось самообложение единоличного крестьянства.
Однако эти результаты не удовлетворили лидеров большевистского режима. 2 июля в ЦК ВКП(б) было собрано специальное совещание, участники которого пол­ностью солидаризировались с мнением И.В. Сталина о необходимости перехода в экономическое наступление на единоличников. Основным его направлением по-прежнему должно было оставаться усиление налогового пресса на единоличную часть деревни (см. ст. "2 июля" 1934 г.).
В рамках реализации установок данного совещания, ЦИК и СНК СССР 26 сен­тября приняли решение о введении дополнительного ("единовременного") денежного налога на единоличные крестьянские хозяйства (см. ст. "26 сентября" 1934 г.). Прин­ципиально новым в системе обложения этим налогом стало выделение в отдельную категорию плательщиков дворов, имеющих лошадей или другой рабочий скот. При­чем платить они должны были гораздо больше, чем те, кто такого скота не имел)27. В целом же сумма единовременного налога в Западно-Сибирском крае почти на 60% превысила сумму сельскохозяйственного (86 руб. 57 коп. на одно хозяйство)28.
С тем чтобы заставить крестьян во время и в полном объеме платить старые и новые подати еще накануне введения единовременного налога была отменена юри­дическая "неприкосновенность" имущества единоличных хозяйств, относимых к раз­ряду трудовых. Теперь за недоимки у них можно было так же, как и у кулаков, экс­проприировать все имущество, за исключением домов и предметов домашнего оби­хода (см. ст. "21 сентября" 1934 г.).
Следующим после единовременного налога актом наступления на единолич­ников стал культсбор 1935 г. (см. ст. "14 января" 1935 г.). Он был в 2,6 раза больше, чем тот же сбор в предыдущем году29. Общие же размеры обложения единоличных крестьянских хозяйств основными видами денежных налогов в 1934\35 г. в Западно-Сибирском крае в три раза превышали уровень предыдущего. Наступление продол­жилось и в следующем году. Единовременный налог в 1935 г. взиматься не стал, но он был с лихвой перекрыт кардинально реформированным применительно к едино­личникам сельскохозяйственным налогом (существенное увеличение норм доход­ности от сельхозпроизводства, снижение облагаемого возраста рабочего скота, уве­личение доли включения неземледельческих и конъюнктурных доходов в облагаемую базу, введение новой, более крутой шкалы определения ставок и т.п. - см. ст. "31 мая" 1935 г.). В 1935 г. на одно облагаемое в обычном порядке хозяйство западноси­бирских единоличников в среднем было начислено 166 руб. 40 коп. сельхозналога. Вслед за сельхозналогом вновь поднялись размеры самообложения и культсбора. Сумма трех основных денежных налогов и сборов в расчете на один двор в 1935V36 г. в 1,5 раза превышала прошлогоднюю.
Усиление налогового пресса вызвало нарастающее сокращение числа едино­личных крестьянских дворов. Еще 14 ноября 1934 г. на собранном в крайкоме ВКП(б) совещании секретарей райкомов и начальников политотделов МТС северо­восточных районов Западно-Сибирского края местные функционеры жаловались Р.И.Эйхе, что они не смогли выполнить план хлебозаготовок по единоличному сек­
70
тору и не смогут выполнить планы по хлебозакупу и сбору единовременного налога, потому что многие единоличники бросили свои хозяйства и "разбежались"30.
С 1 октября 1934 г. по 1 января 1935 г. количество единоличных дворов в крае уменьшилось с 305,7 до 253,3 тыс. (на 17,1%). К осени 1935 г. произошло двукратное снижение их числа, а к лету 1936 г. оно уменьшилось еще в 2 раза. На 1 октября 1936 г. в Западно-Сибирском крае насчитывалось 58,6 тыс. семей единоличников, что составляло 7,8% от общего числа крестьянских дворов. Уровень коллективизации вырос с 67,6% (на 1 октября 1934 г.) до 92,2%. Однако этот рост происходил не столько за счет приема в колхозы новых членов, сколько за счет существенного со­кращения сельского населения. Бывшие единоличники в своем большинстве не всту­пали в колхозы, а уходили в города и рабочие поселки. Число колхозных дворов в крае с осени 1934 по осень 1936 г. увеличилось всего на 56,4 тыс. или на 8,8%31.
Крестьяне, продолжающие вести индивидуальное хозяйство, стали еще беднее. В 1936 г. в Западной Сибири на него в среднем приходилось 1,72 дес. посева, 0,20 рабочих лошадей облагаемого возраста, 0,28 голов КРС и 0,28 овец и коз. Показате­лем снижения состоятельности единоличников явилось и уменьшение суммы начис­ляемого на хозяйство сельхозналога (со 166 руб. 40 коп. в 1935 г. до 130 руб. 52 коп. в 1936 г.) (см. табл.2). Но и этот налог, а также другие подати и повинности большин­ство крестьян выполнить не могло, что вызывало рост безнадежной недоимочное™. Вследствие этого местные власти несколько снизили экономическое давление на единоличников, вновь переключившись на колхозников.
Воспользовавшись передышкой, крестьяне-единоличники в очередной раз смогли адаптироваться к сложившейся ситуации. Продолжая снижение посевных площадей, они сосредоточились на животноводстве, реализация продукции которого на городских рынках была более выгодной, В Новосибирской области одно едино­личное хозяйство в 1938 г. в среднем имело 0,34 лошадей, 0,46 голов КРС, 0,42 овец и коз, тогда как в 1936 г. (в сопоставимых границах) - соответственно 0,24, 0,31 и 0,28 голов. При этом следует иметь в виду, что в 1938 г. в области 31,8% единолич­ных семей в силу их нищеты сельхозналогом вообще не облагались, поэтому состоя­тельность остальных 68% хозяйств была выше средних величин32.
Единоличники перестали уходить в город, но не вступали и в колхозы. Показа­тели коллективизации вновь стали топтаться на месте. В Новосибирской области на 1 января 1937 г. они составляли 91,5%, на 1 июля - 91,9%, на 1 июля 1938 г. - 90,9%. Количество единоличных дворов за это время за счет исключенных из колхозов даже выросло - с 29,5 до 31,8 тыс.33
Но относительная передышка была недолгой. Лидеры большевистского режи­ма расценили замедление темпов коллективизации как совершенно недопустимое и потребовали перейти к окончательному штурму единоличного сектора экономики советской деревни. 19 апреля 1938 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР принимают постанов­ление, в котором местные власти обязывались покончить с "противогосударственной и противоколхозной практикой попустительства в отношении единоличника и строго следить за точным выполнением единоличными хозяйствами всех государ­ственных обязательств по налогам, зернопоставкам, мясопоставкам и т.д."34. В июле того же года СНК СССР в 1,7 раза поднимает сумму обязательных страховых взносов на рабочих лошадей в единоличных хозяйствах35. В августе Верховный Совет СССР принимает закон о государственном налоге на лошадей36. Летом 1939 г. власти провели кампанию по изъятию у единоличников "излишков" земли (см. раздел III), а введенный в действие осенью того же года новый закон о сельскохозяйственном на­
71
логе предусматривал увеличение обложения единоличных дворов (см. ст. " 1 сентяб­ря" 1939 г., раздел III).
Крестьяне-единоличники не выдерживают давления и ликвидируют свои хо­зяйства. Летом 1940 г. на территории Новосибирской осталось всего 11,1 тыс. семей единоличников. Причем около 60% из них в силу своей нищеты не платили сельхоз­налог. В Омской области в это время насчитывается 3,6 тыс. единоличных дворов, в Алтайском крае - 5,5 тыс. Уровень коллективизации в целом по Западной Сибири поднимался до 97,8%, а в СССР - до 96,9%37.
Таким образом, аграрная политика большевистского режима, одним из маги­стральных направлений которой с 1934 г. становится усиление налогообложения еди­ноличного сектора сельской экономики, к началу 1940-х гг. привела к фактической ликвидации индивидуального крестьянского хозяйства. Его своеобразным рудимен­том оставалось личное подсобное хозяйство сельских жителей, которое, пережив многочисленные реформы и преобразования, сохранилось до настоящего времени.
Зеленин И.Е. Колхозы и сельское хозяйство СССР в 1933—1935 гг. // История СССР. 1964. № 5. С.23-27; Он же. Коллективизация и единоличник (1933 - первая половина 1935 г.) // Отечественная история. 1993. № 3. С.36-43; История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1971. Т.4. Кн.2. С.432-433; Гущин Н.Я. Сибирская деревня на пути к социализму (Социально-экономическое развитие сибирской деревни в годы социалистической реконструк­ции народного хозяйства. 1926-1937 гг.). Новосибирск, 1973. С.347-353; ВылцанМ.А. Завер­шающий этап создания колхозного строя (1935—1937 гг.). М., 1978. С.53-60; Он же. Послед­ние единоличники. Источниковая база, историография // Кооперативный план: иллюзии и дей­ствительность. М., 1995. С.74-80; История советского крестьянства. Т.2; Советское крестьян­ство в период социалистической реконструкции народного хозяйства. Конец 1927—1937. М., 1986. С.309-316;идр.
2Пост. СНК СССР от 3 августа 1934 г. "Об изменении порядка привлечения единолич­ных хозяйств к обязательным поставкам зерна государству" (СЗ СССР. 1934. №49. Ст.380); Пост. ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 3 марта 1935 г. "Об обязательных поставках зерна, риса и подсолнуха государству колхозами и единоличными хозяйствами из урожая 1934 года" (Там же. 1935. № 12. Ст.9); Пост. ЦИК и СНК СССР "О взыскании невыполненных в срок едино­личными хозяйствами государственных обязательных натуральных поставок и денежных пла­тежей и о конфискации имущества по суду" (см. ст. "21 сентября" 1934 г.); Пост. ЦИК и СНК СССР "О единовременном налоге на единоличные крестьянские хозяйства" (см. ст. "26 сентяб­ря" 1934 г.); Пост. ЦИК и СНК СССР "О сельскохозяйственном налоге на 1935 год" - см. ст. "31 мая" 1935 г.
3Пост. ЦИК и СНК СССР "Об утверждении положения о сельскохозяйственном налоге на 1934 г." - см. ст. "31 мая" 1934 г. 4См. ст. "2 июля" 1934 г.
5Пост. ЦИК и СНК СССР "О самообложении сельского населения на 1934 г. (см. ст. "31 мая" 1934 г.); Пост. ЦИК и СНК СССР "О сборе на нужды жилищного и культурно-бытового строительства в городах и сельских местностях на 1935 г." - см. ст. "14 января" 1935 г.
6С 1931 г. налоговая кампания перестала по времени совпадать с окладным годом, ко­торый официально стал начинаться 1 января и заканчиваться 31 декабря текущего календарно­го года. Налоговая же кампания фактически стартовала после утверждения ЦИК и СНК СССР в конце весны - начале лета Положения о сельскохозяйственном налоге на очередной год. Летом проводился учет объектов обложения сельхозналогом, а затем - осенью и в начале зимы - его сбор. Тогда же крестьяне платили суммы, причитающиеся с них по самообложению. В 1934 г. к сельхозналогу и самообложению добавлялся единовременный налог с единолични­ков. Культсбор взимался в начале следующего окладного года. Однако поскольку сумма по­следнего привязывалась к размерам сельхозналога за предыдущий год и соответственно опре­
72
делялась по доходам, полученным в этом году, то по существу он не начинал новую налоговую кампанию, а завершал старую.
7Облегчение налогообложения середняцких хозяйств, которое было декларировано в соответствующем постановлении ЦИК и СНК СССР от 8 февраля 1929 г. (СЗ СССР. 1929. № 10. Ст.45), фактически сводилось к частичному или полному освобождению от обложения прироста посевных площадей и поголовья скота.
8СЗ СССР. 1932. № 30. Ст.189б.
9ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.1722, л.308; д. 1946, л.9; д.2150, л.115,121.
10Согласно ранее действующей прогрессивно-подоходной шкале, налог с двора, полу­чившего 10 руб. годового дохода, должен был составить 40 коп., а - 99 руб. - 6 руб. 18 коп.
ПВ 1929/30 г. в Сибирском крае норма доходности 1 га посева составляла 37 руб., 1 га огорода - 120 руб. В 1931 г. в Западно-Сибирском крае - соответственно 41 и 170 руб., а в 1932 г. - 45 и 250 руб. - Известия. 1929. 18 марта; 1932. 9 мая.
12В 1929/30 г. в годовую облагаемую базу должно было включаться не менее 35 и не более 50% заработков от кустарно-ремесленных промыслов, в 1932 г. - не менее 40 и не более 60%. Доля включения в облагаемый доход заработков от отхожих промыслов не по найму за это время увеличилась с 25 до 40%. - СЗ СССР. 1929. № 12. Ст. 103; 1932. № 30. Ст.189б.
13Известия. 1931. 30 марта.
14СЗ СССР. 1932. № 30. Ст.189б.
15ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.1946, л.1об., 2об., 7об.; д.2150, л.120.
16В 1930/31 окладном году с единоличников взимались следующие виды денежных платежей: сельскохозяйственный налог, самообложение, единовременный сбор на хозяйствен­ное и культурное строительство, обязательные страховые платежи, возврат ранее взятых кре­дитов, оплата землеустройства, взносы в сельские комитеты крестьянской общественной вза­имопомощи, паевые взносы в кооперацию, государственный заем, возврат не обеспеченных натурой контракционных ссуд.
17В 1932 г. сумма культсбора для единоличных крестьянских хозяйств, уплачивающих сельхозналог (включая и облагаемых в индивидуальном порядке), должна была равняться его окладу за 1931 г. (СЗ СССР. № 2. Ст. 10). Размеры самообложения 1932 г. для единоличников, облагаемых в индивидуальном порядке, равнялись 200% оклада сельхозналога за этот же год, для облагаемых по прогрессивно-подоходной шкале варьировались в пределах 100—150% его оклада, а для облагаемых по твердой ставке (7 руб. с двора) - в пределах от 12 до 18 руб. - Там же. № 32. Ст.376.
18В 1933 г. доходность 1 га посева в Западно-Сибирском крае оценивалась в 46 руб., а 1 га огорода - в 280 руб. - Известия. 1933. 27 мая.
19В этом окладном году в облагаемую базу включалось не менее 20 и не более 30% за­работков от кустарно-ремесленных промыслов и не более 30% заработков от отхожих промыс­лов не по найму. Лимит включения конъюнктурных доходов составил 30% от общей суммы остальных учтенных доходов. - СЗ СССР. 1933. № 32. Ст.188б.
20В 1933 г. средние размеры сельхозналога на ЛПХ колхозников увеличились более чем в 5 раз - с 3 руб. 7 коп. до 16 руб. 46 коп. Это было связано с полной отменой для них прогрес­сивно-подоходной шкалы определения ставок налога и ее заменой системой единых ставок, устанавливаемых для каждого сельсовета или колхоза в пределах законодательно установлен­ных рамок (в 1933 г. - от 15 до 30 руб.). - ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2150, л.119, 120; СЗ СССР. 1933. №32. Ст.1886.
21Условия самообложения единоличников в 1933 г. несколько улучшились (см. приме­чание "г" к ст. "31 мая" 1934 г.). Однако поскольку в 1933 г. значительно увеличилась сумма сельскохозяйственного налога, то выросли и размеры самообложения. Напротив, условия об­ложения культсбором ужесточились. В 1932 г., как указывалось выше, он равнялся сумме сельхозналога, а в 1933 г. для единоличников, облагаемых по твердой ставке, стал варьиро­ваться в пределах от 15 до 60 руб., по прогрессивно-подоходной шкале - от 75 до 200% оклада сельхозналога и для кулацких хозяйств увеличился до 200% оклада сельхозналога. - СЗ СССР. 1933.№5.Ст.31.
22ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2150, л.115, 121.
73
233 1933 г. на одно ЛПХ колхозников в Западно-Сибирском крае в среднем приходи­лось 0,11 га посева, 0,01 рабочей лошади, 0,70 голов взрослого КРС и 0,65 овец или коз. -ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2150, л.119.
24Гущин Н.Я. Сибирская деревня на пути к социализму. С.346.
25ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2350, л.12,13,43-44,45-46.
26По сравнению с 1933 г. учтенные доходы единоличных крестьянских хозяйств в За­падно-Сибирском крае в 1934 г. увеличились по рыночным заработкам в 2,1 раза, по неземле­дельческим заработкам - в 1,7 раза, по заработкам от сельхозпроизводства - в 1,3 раза. -ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2150, л.115; д.2370, л.195об.
27Повышение ставок налога для владельцев рабочего скота было связано с тем, что, по мнению экспертов (см. приложение № 4), лошадь являлась одним из основных и в то же время недостаточно учитываемых источников доходов единоличников (извоз, подряды на доставку грузов государственных и кооперативных организаций, обслуживание личных нужд колхозни­ков и т.п.). Именно исходя из предположения о недоучете доходов, единовременный налог на единоличников, имеющих лошадь, но платящих сельхозналог по твердой ставке, более чем в 3 раза превышал оклад последнего. Хозяйства, имеющие лошадей, но облагаемые по прогрес­сивно-подоходной шкале, платили полтора оклада сельхозналога, а рабочего скота не имею­щие- 0,9 его ставки. - ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2354, л.114.
28Рассчитано: ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2370, л.195; д.2354, л.114.
29Наиболее высокие ставки культсбора в Западно-Сибирском крае были установлены для районов с относительно высоким уровнем развития у единоличников животноводства и неземлед'ельческих промыслов, а также независимо от этого - для районов, в которых уровень коллективизации был меньше 61%. - ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2602, л.91.
30ГАНО, ф.П-3, оп.2, д.605.
31Итоги выполнения сельскохозяйственных кампаний в Западно-Сибирском крае в 1933 и 1934 гг. 4.1: полеводство. Новосибирск, 1935. С.6; Итоги выполнения сельскохозяйственных кампаний в Западно-Сибирском крае в 1935 г. Новосибирск, 1936. С.9; Итоги выполнения сельскохозяйственных кампаний в Западно-Сибирском крае в 1936 г. Новосибирск, 1937. С.22-23.
32ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2981, л.1-2; ф.1162, оп.2, д.37, л.5.
"Основные показатели по сельскому хозяйству Новосибирской области. Новосибирск, б.г. С.28-29; Новосибирская область. Справочник по хозяйству и культуре районов области. Новосибирск, 1940. С.39.
34Собрание постановлений правительства СССР (СП СССР). 1938. № 18. Ст.117.
35Там же. № 45. Ст.269.
36Госналог на лошадей имел две ставки обложения: первая - 400 руб. за одну лошадь старше 3-х лет и 700 руб. - за каждую последующую, вторая - 500 и 800 руб. соответственно. Более высокая ставка вводилась в пригородных районах и районах с большим количеством лошадей в единоличных хозяйствах. - Известия. 1938. 24 авг.
37ГущинН.Я., Кошелева Э.В., Чарушин В.Г. Крестьянство Западной Сибири в довоен­ные годы (1935—1941). Новосибирск, 1975. С.48, 49, 50; История советского крестьянства. Т.З: Крестьянство накануне и в годы Великой Отечественной войны. 1938—1945. М., 1987. С.44.
ХРОНИКА 1934 г.
31 мая. ЦИК и СНК утвердили "Положение о сельскохозяйственном налоге на 1934 год"1. В нем в целом повторялись основные принципы обложения деревни, при­нятые в предыдущем окладном году. Налог с единоличных трудовых крестьянских хозяйств исчислялся по прогрессивно-подоходной шкале. При этом она начинала
74
функционировать с определенного уровня годового облагаемого дохода (так же, как и в 1933 г., с 200 руб.). Дворы, имеющие меньший доход, платили налог по т.н. твердой ставке. Облагаемая база от сельхозпроизводства у единоличников рассчитывалась по нормам доходности, установленным для каждой союзной республики, а затем края (автономной республики, области), района, сельсовета. От неземледельческих зара­ботков в облагаемую базу включалась определенная доля годового дохода.
В единоличных хозяйствах, относимых к кулацкима, в облагаемую базу вклю­чался весь зафиксированный за год доход как от неземледельческих занятий, так и от сельхозпроизводства. Твердую ставку налога (350 руб.) платили кулацкие хозяйства, имеющие годовой доход менее 1 тыс. рублей. После этой суммы дохода налог исчис­лялся по прогрессивно-подоходной шкале, но уровень ее прогрессии был значительно более высоким, чем для единоличных хозяйств, которые считались трудовымиб.
ЛПХ колхозников облагались по единым для каждого сельсовета или колхоза ставкам, не зависящим от уровня годового дохода того или иного хозяйства. В обще­союзное положении были установлены минимальные (15 руб.) и максимальные (30 руб.) пределы этих ставок, исходя из которых определялись их средние размеры для союзных и автономных республик, краев, областей и районов в.
Отличался новый сельхозналог от такового же в 1933 г. лишь изменением в сторону увеличения ряда показателей обложения трудовых единоличных хозяйств. Прежде всего повышались нормы доходности от растениеводства. Если в 1933 г. в среднем по РСФСР один гектар посева зерновых оценивался в 60 руб., картофеля - в 100, плодоносящих садов и ягодников - в 420, овощных и бахчевых культур - в 400 руб., то в наступившем окладном году - соответственно в 67, 160, 520 и 540 рублей. Несколько модифицировались и параметры учета доходов от неземледельческих за­работков. От кустарных промыслов в облагаемую базу включалось 30% годового до­хода за вычетом основных производственных расходов (в 1933 г. - от 20 до 30%). Что же касается доходов, полученных единоличниками от продажи сельхозпродуктов по рыночным ценам, то они по-прежнему включались в облагаемую базу, но при этом сумма этого включения не должна была превышать 30% годового облагаемого дохо­да данного хозяйства от сельхозпроизводства и кустарных промыслов. Однако с 1934 г. краевые и областные исполкомы получали право "для отдельных приго­родных районов с значительным развитием доходов единоличных хозяйств от про­дажи сельскохозяйственных продуктов по ценам, складывающимся на рынке, повы­шать указанный процент до 75% остального облагаемого дохода хозяйства"'. В предыдущем году все ограничивалось тридцатипроцентным лимитом.
Кроме того, в новом окладном году с 15 до 25 руб. увеличивалась твердая ставка налога для единоличников с облагаемым доходом менее 200 руб., а также в сторону повышения прогрессии изменялась прогрессивно-подоходная шкала его ис­числения для хозяйств с большим доходом. В 1933 г. сельхозналог с облагаемого до­хода от 200 до 300 руб. составлял 15 руб. + 10 коп. с каждого рубля сверх 200 руб.; с дохода от 300 до 500 руб. - 25 руб. + 20 коп. с рубля сверх 300 руб.; с дохода от 500 до 700 руб. - 65 руб. + 30 коп. с рубля сверх 500 руб.; с дохода более 700 руб. - 125 руб. + 33 коп. с рубля сверх 700 руб. В 1934 г. прогрессивно-подоходная шкала ис­числения налога приобрела следующий вид:
годовой облагаемый доход       ставка подоходного обложения
от 200 до 300 руб. 25 руб. + 5 коп. с каждого рубля сверх 200 руб.
от 300 до 400 руб. 30 руб. + 15 коп. - " - 300 руб.
от 400 до 500 руб. 45 руб. + 20 коп. - " - 400 руб.
75
от 500 до 700 руб. 65 руб. + 30 коп. - " -500 руб.
более 700 руб. 125 руб. + 35 коп. - " -700 руб.
В тот же день (31 мая) в пакете с положением о сельхозналоге ЦИК и СНК СССР приняли постановление "О самообложении сельского населения на 1934 год"2. Данный денежный сбор, который был введен еще в конце 20-х гг., взимался только с колхозников и единоличников, оставался в распоряжении районных и сельских сове­тов и предназначался для финансирования "культурных и хозяйственных нужд" жи­телей деревни. Формально добровольное самообложение фактически являлось одним из видов обязательных налогов с крестьян. За его неуплату применялись те же виды наказаний, что и за неисполнение других государственных денежных и натуральных податей и повинностей. В постановлении рекомендовалось установить следующие его ставки г:
а> для колхозников, не имеющих т.н. необобществленных доходов и не обла­гаемых сельхозналогом - 5 руб.;
б) для колхозных дворов, облагаемых сельхозналогом - от 8 до 20 руб.;
в) для единоличников, освобожденных от сельхозналога д или облагаемых им по твердой ставке - от 20 до 50 руб., но в любом случае - не меньше размеров обло­жения, установленных в данной местности для колхозников;
г) для единоличных хозяйств, облагаемых налогом по прогрессивно-подоходной шкале - не более 100% оклада сельхозналога, но не менее ставок, пред­усмотренных для предыдущей категории плательщиков;
д) для хозяйств, относимых к кулацким - 200% оклада сельхозналога.
'Известия. 1934. 1 июня; Советская Сибирь. 1934. 2 июня; СЗ СССР. 1934. №30. Ст.2316.
2Известия. 1934. 1 июня; Советская Сибирь. 1934. 2 июня; СЗ СССР. 1934. №30.
Ст.232.
а Определение признаков отнесения единоличных хозяйств к кулацким по-прежнему находилось в компетенции СНК союзных республик, которые могли поручать это определение СНК автономных республик, край- и облисполкомам. При этом в обязательном порядке должно было быть предусмотрено включение в число кулацких "хозяйств, занимающихся систематической спекуляцией (скупкой-продажей) и наживающихся на этом за счет рабочих и крестьян".
6 В 1934 г. сохранялись те же, что и в 1933 г., твердая ставка обложения хозяйств, относимых к кулацким, и прогрессивно-подоходная шкала исчисления с них сельхозналога (см. примечание "а" к ст. "29 марта" 1931 г. Раздел I).
в Максимальные и минимальные пределы единых ставок сельхозналога с ЛПХ колхоз­ников в 1934 г. были теми же, что ив 1933 г.
ГВ 1933 г. рекомендованные размеры самообложения составляли: 5 руб. - для колхозников без необобществленных доходов; от 8 до 16 руб. - для колхозников, облагаемых сельхозналогом; 8 руб. - для единоличников, освобожденных от сельхозналога; от 12 до 20 руб. - для единоличников, плативших его по твердой ставке; от 60 до 100% оклада сельхозналога - для единоличников, обложенных по прогрессивно-подоходной шкале (для последних ставки должны были превышать размеры обложения предыдущей категории плательщиков); 200% оклада налога - для кулаков. - СЗ СССР. 1933. № 32. Ст. 189.
дОт уплаты сельхозналога освобождались следующие категории единоличного крестьянства: семьи, пострадавшие от стихийных бедствий, а также "кулацкой мести в борьбе за социалистическое переустройство деревни и сохранение общественной собственности"; хозяйства единоличников, перешедших в 1934 г. на постоянную или временную (по трудовому договору на срок не менее одного сельскохозяйственного сезона) работу в совхозы; хозяйства
76
лиц, законтрактовавшихся на подземную работу в угольную промышленность на срок не менее 1 года. Кроме того, сельсоветы имели право на свое усмотрение освобождать от сельхозналога "отдельные маломощные хозяйства". В первую очередь, подлежали освобождению те из них, в состав которых входили проходящие службу красноармейцы, бывшие красногвардейцы и красные партизаны. Как указывалось выше, до 1931 окладного года включительно существовал более четкий критерий отнесения крестьянских хозяйств к категории маломощных и освобождаемых в связи с этим от налогообложения - необлагаемый минимум годового дохода. См. примечание "а", приложение № 4, раздел I.
1 июня. СНК РСФСР принял постановление "О порядке проведения закона о сельскохозяйственном налоге на 1934 год"1, в котором на территории Российской Федерации вводились в действие нормы общесоюзного положения о сельхозналоге. Российский Совнарком определил средние размеры налоговых ставок на JIIIX кол­хозников и норм доходности от сельхозпроизводства крестьян единоличников для автономных республик, краев и областей. Для Западносибирского края ставка для колхозных дворов должна была в среднем составить 22 руб., а нормы доходности одного гектара зерновых - 52 руб., картофеля - 140, огородов и бахчей - 450, садов и ягодников - 400, сенокосов - 20, одной головы крупного рогатого и рабочего скота -16, малого рогатого скота (овец и коз) - 2 руб.а
Кроме того, СНК РСФСР установил следующие признаки, по которым едино­личные хозяйства должны были признаваться кулацкими и облагаться в индивиду­альном порядке:
"а) хозяйства, занимающиеся систематической спекуляцией (скупка-продажа) и наживающиеся на этом за счет рабочих и крестьян;
б) хозяйства, дающие взаймы на кабальных условиях деньги или продукты (ростовщичество) с обязательством должников возврата долга деньгами, натурой, сырьем или отработкой в сельском хозяйстве, промысле и т.п.;
в) хозяйства, применяющие наемный труд для сельскохозяйственных работ, в промыслах и предприятиях, за исключением тех случаев, когда по действующему законодательству применение наемного труда не влечет за собой лишения избира­тельных прав;
г) хозяйства, имеющие мельницы, маслобойки, крупорушки, просорушки, вол-ночесалки и шерстобитки;
д) хозяйства, имеющие промыитенные предприятия или занятые промысла­ми, посредством которых эксплуатируется окружающее население путем сдачи работ на дом, сдачи в аренду на кабальных условиях предприятия или оборудования, а также путем скупки для переработки на предприятиях или промыслах сельскохо­зяйственных продуктов;
е) хозяйства, арендующие или сдающие в аренду сады, виноградники, сенокосы и другие сельскохозяйственные угодья на кабальных для другого хозяйства условиях;
ж) хозяйства, сдающие внаем сложные сельскохозяйственные машины или производящие работы на этих машинах для других хозяйств за плату;
з) хозяйства, сдающие внаем отдельные постройки под частновладельческие предприятия;
и) хозяйства, занятые торговлей, торговым посредничеством и другими ви­дами извлечения нетрудовых доходов".
Совнаркомы автономных республик, край- и облисполкомы имели право опре­делять нормы, размеры оплаты и другие условия, при которых хозяйства, указанные в пунктах "е", "ж" и "з" к разряду кулацких не относились, а также дополнять
77
"применительно к местным условиям" общероссийский перечень кулацких призна­ков.
В тот же день в Западносибирском крайфинуправлении получено циркулярное письмо из НКФ СССР с разъяснением основных принципов и норм нового положе­ния о сельхозналоге2. В нем указывалось, что "несмотря на огромное организацион­но-хозяйственное укрепление колхозов, несмотря на значительный рост денежных доходов" колхозников, ставки налога на их ЛПХ и общая сумма оставлены прежними. Изменения коснулись только единоличных хозяйств. Это обстоятельство надлежало широко использовать в массово-политической работе в деревне.
В письме особо подчеркивалась необходимость в новом окладном году "обеспечить исключительно четкое проведение работ по выявлению и обложению с [ель] х[оз] налогом в индивидуальном порядке кулацких хозяйств".
'СУ РСФСР. 1934 № 24. Ст.136.
2ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2350, л. 133-135; гриф - не подлежит оглашению, срочно; исхо­дящий от 27 мая; адресовано - НКФ союзных и автономных республик, край- и облфинуправ-лениям; подписи - нарком финансов СССР Г. Гринько, руководитель сектора массовых плате­жей С. Тамаркин.
а В 1933 г. в Западносибирском крае средняя ставка налога с ЛПХ колхозников состав­ляла 20 руб., нормы доходности одного гектара зерновых, картофеля, огородов и бахчей, садов и ягодников, сенокосов - соответственно 46, 80, 280, 300 и 11 руб. Нормы доходности сель­скохозяйственных животных в 1934 г. по сравнению с 1933 г. не изменились. - СУ РСФСР. 1933.№ЗЗ.Ст.121.
13 июня. Принято постановление президиума Западносибирского крайиспол­кома "О порядке проведения сельскохозяйственного налога в 1934 г.1" В нем, помимо повторения основных положений общесоюзного и российского законодательных ак­тов (включая и почти буквальное дублирование общероссийского перечня кулацких признаков а), устанавливались средние порайонные нормы доходности сельскохозяй­ственного производства для единоличных дворов, а также публиковался список райо­нов, в которых их доходы от продажи сельхозпродуктов по рыночным ценам разре­шалось включать в облагаемую базу в сумме, составляющей 75% остального обла­гаемого дохода. К таковым были отнесены 30 пригородных или близлежащих к ним сельских районов, а также Тарский округ и Хакасияб.
'Советская Сибирь. 1934. 16 июня; Сборник постановлений и распоряжений президиу­ма Западно-Сибирского крайисполкома. 1934. № 119. Ст.7115.
а От общероссийского сибирский перечень признаков отнесения единоличных хозяйств к кулацким отличался отсутствием упоминания об аренде виноградников и указанием, что в индивидуальном порядке облагаются только те "хозяйства, сдающие внаем отдельные по­стройки под частновладельческие предприятия", чей годовой доход от этой сдачи превышает 200 рублей.
6 Впоследствии крайисполком удовлетворил ходатайства еще 6 райисполкомов о повы­шении у них нормы включения дохода единоличников от рыночной продажи сельхозпродук­тов в облагаемую базу с 30 до 75% "как примыкающих к пригородным районам и имеющих сравнительно развитые доходы единоличных хозяйств от продажи сельхозпродуктов по це­нам, складывающимся на рынке". Два района, а также семь сельсоветов двух других районов получили разрешение повысить эту норму до 60%. - ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2350, л. 197, 200, 216.
78
15 июня. Президиум Западносибирского крайисполкома принял постановле­ние "О самообложении сельского населения на 1934 год"1. Местным советам реко­мендовалось начать его оформление на общих собраниях граждана "немедленно пос­ле окончания основных [подготовительных] работ по сельхозналогу, т.е. не позднее 15 июля, с расчетом, чтобы уплата взносов началась не позднее 1-го сентября и закончилась к 1-му декабря"6. Взыскание самообложения с хозяйств, отнесенных к кулацким, надлежало осуществить в трехдневный срок со дня вручения им платежных извещений.
Советская Сибирь. 1934. 17 июня; Сборник постановлений и распоряжений президиу­ма Западно-Сибирского крайисполкома. 1934. № 121. Ст.7123.
а Согласно одноименному постановлению ЦИК и СНК СССР правомочным для приня­тия решения о самообложении считался сход, на который собралось не менее половины граж­дан данного селения, имеющих право участвовать в выборах советов. В том случае, если пер­вый сход признавался несостоявшимся, собирался второй, который имел право принять реше­ние при участии не менее одной трети граждан, обладающих избирательными правами.
6 В постановлении ЦИК и СНК СССР рекомендовалось начать сбор самообложения не позднее 15 сентября и закончить не позднее 15 декабря.
29 июня. Из сектора массовых платежей Западносибирского краевого финан­сового управления отправлено директивное письмо о подготовке к сбору сельхозна­лога1. Его адресаты, местные финорганы, обязывались обеспечить полный учет не­земледельческих заработков и рыночных доходов единоличных трудовых хозяйств, поскольку имеющиеся в распоряжении крайфу данные свидетельствуют о их значи­тельном увеличении. В письме также указывалось на необходимость полного выяв­ления кулацких хозяйств и своевременного взыскания с них налога. Вместе с тем местные органы должны были следить за тем, чтобы к индивидуальному обложению не привлекались трудовые единоличные хозяйства.
]ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2350, л.136-136об.; подписи - зам. заведующего крайфу Шамин, врио начальника сектора массовых платежей Озолин.
2 июля. В Москве, по инициативе И.В. Сталина, состоялось специальное со­вещание, обсудившее вопросы коллективизации деревни и политики по отношению к единоличному крестьянству1. На него были приглашены члены ЦК, секретари респу­бликанских, краевых и областных партийных организацийа, которые участвовали в работе только что закончившегося пленума ЦК ВКП(б)6. Выступавшие на совещании отмечали замедление темпов коллективизации, ослабление внимания к ней со сторо­ны райкомов и политотделов, нежелание оставшихся единоличников вступать в кол­хозы. При этом говорилось, что основная масса единоличников занялась спекуляцией и живет лучше, чем колхозники.
В заключении с пространной речью выступил И.В. Сталин, который заявил: "Речь идет о том, почему у нашего актива на местах перестало хватать внимания на дело коллективизации. Успокоились, дескать, все сделано, победа полная и дальше не о чем заботиться", но не заметили, что "индивидуал перевооружился". В связи с этим генсек высказал к местным органам власти ряд серьезных претензий: "Кто вам велел допускать, чтобы единоличник арендовал землю? Кто вам велел допускать, чтобы усадебные хозяйства у индивидуалов были больше, чем у колхозников". По
79
мнению Сталина, "сельсоветы кое-где превратились в агентуру индивидуалов". По поводу предложения о сокращении размеров приусадебных участков колхозников он сказал: "Сейчас это не к моменту. Если наступать, то надо наступать на едино­личника. Надо, чтобы индивидуал видел, что лучше в колхозе <...> Это не значит, что я стою за то, чтобы уничтожить индивидуалов, арестовать, наказать, рас­стрелять их и пр. Это тоже не выйдет. Это будет не хозяйский подход. Индивиду­альное хозяйство нам дает кое-какой хлеб <...> Их надо воспитать в порядке эко­номических и финансовых мероприятий <..> усилить налоговый пресс". И.В. Сталин предложил участникам совещания представить в политбюро свои соображения о ме­рах воздействия на единоличников применительно к условиям их регионовв.
Содержание и цит. по: Зеленин И.Е. Коллективизация и единоличники (1933 - первая половина 1935 г.) // Отечественная история. 1993. № 3. С.40-41.
а В работе совещания принял участие секретарь Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Р.И. Эйхе. Для него в качестве подготовительных материалов аппаратом краевого комитета компартии было заранее подготовлено несколько докладных записок об экономическом со­стоянии единоличных крестьянских хозяйств в ряде районов края. - См. приложение № 1.
6 Согласно официальному сообщению (Правда. 1934. 2 июля) проходивший с 29 июня по 1 июля пленум ЦК ВКП(б) рассмотрел два вопроса: 1)0 выполнении плана поставок зерна и мяса; 2) Об улучшении и развитии животноводства.
в Проект докладной записки Западно-сибирского крайкома ВКП(б) и крайисполкома в ЦК ВКП(б) с предложениями о мерах воздействия на единоличников см. в приложении № 4.
3 июля. Из НКФ СССР в адрес зав. запсибкрайфу Орлова отправлена почтоте-леграмма1, в которой его просили немедленно телеграфировать, а затем отправить спешной почтой более подробную информацию о ходе учетной кампании по сельхоз­налогу, "сообщив факты утайки объектов обложения, особенно скотаа, факты плохой работы районов, сельсоветов, другие недочеты [с] указанием фамилий ви­новных, [о] мерах ликвидации выявленных прорывов, привлечения ответственных".
'ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2350, л. 163-164; входящий от 4 июля; подписано - руководитель сектора массовых платежей Тамаркин.
а Обращение особого внимания на факты сокрытия количества скота связано с кампа­нией по его учету во всех категориях хозяйств, проводимой параллельно с выявлением объек­тов обложения по сельхозналогу в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 16 мая 1934 г. "О статистике животноводства и дискуссии в "Правде"" (Правда. 1934. 17 мая) и при­нятым в его развитие постановлением СНК СССР от 3 июня "О проведении учета скота в ию­не-июле 1934 года" (СЗ СССР. 1934. Х° 32. Ст.243). Президиум Западносибирского крайиспол­кома принял одноименное с союзным Совнаркомом постановление 20 июня. - Советская Си­бирь. 1934. 23 июня; Сборник постановлений и распоряжений президиума Западно-Сибирского крайисполкома. 1934. № 125. Ст.7142.
5 июля. В адрес запсибкрайфу из НКФ РСФСР отправлена почтотелеграмма1 следующего содержания: "[При] наличии особого внимания [к] учету скота [на] местах наблюдается ослабление выявления кулацких хозяйств, конъюнктурных, не­земледельческих доходов. Требую принять решительные меры [по] правильному [и] полному выявлению [и] обложению кулаков, обязать районные [и] сельские налого-
80
вые комиссии проверить полноту учета хозяйств конъюнктурными [и] неземледель­ческими доходами. Информируйте спешной почтой".
В тот же день, параллельно с данной телеграммой, на места из НКФ РСФСР направлен циркуляр "О недочетах в деле проведения учета объектов обложения и выявления кулацких хозяйств"2, в котором вопросы, поднятые в ней, излагались бо­лее подробно. Подписавшая циркуляр нарком финансов Российской Федерации В.Н. Яковлева потребовала от ее адресатов - наркомов финансов АССР, руководите­лей краевых и областных финуправлений дать "немедленно указания всем райфо и находящимся на местах уполномоченным, обязав их оставаться на местах до пол­ного выправления недочетов, допущенных в процессе работы, добившись в необхо­димых случаях соответствующих указаний директивных органов".
1ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2350, л.172-173; входящий от 5 июля; подпись - нарком финан­сов РСФСР В.Н. Яковлева.
2Там же, л.224-224об.; гриф - В сборниках приказов и распоряжений не печатать; вхо­дящий от 14 июля.
7 июля. В запсибкрайфу за подписью наркома финансов СССР Г. Гринько от­правлена почтотелеграмма1 весьма грозного содержания: "[По] нашим сведениям, учет скота [и] других объектов [обложения] организован крайфу безобразно: не знаете, что делается в районах, сельсоветах, лично не руководите учетной сельхоз-налоговой кампанией, держите людей [в] крае, тогда как обязаны были обеспечить каждый район уполномоченным. [При] такой постановке неизбежна утайка скота, других объектов. Возлагаю лично [на] вас ответственность [за] учетную сельхоз-налоговую кампанию. Предупреждаю, [что в] случае плохого проведения учета сель­хозналога сниму с работы, предам суду. Телеграфьте [о] принятых мерах".
1ГАНО, ф.Р-6, оп.1, д.2350, л.219-220; входящий от 8 июля; адресовано - зам. зав. зап­сибкрайфу Шамину, копия - уполномоченному НКФ СССР Сидельникову.
9 июля. В Новосибирске состоялось собрание актива городской организации ВКЩбХ посвященное обсуждению итогов июньского пленума ЦК. С основным до­кладом на нем выступил председатель крайисполкома Ф.П. Грядинский1, который, в частности, остановился на причинах замедления темпов коллективизации деревни. Одна из них, по его мнению, заключалась в практике предоставления льгот едино­личникам по сравнению с колхозниками. "Бывает ряд других обстоятельств. Ну иногда небольшое влияние имеет неправильное наложение /так в тексте/, неправиль­ное отношение оппортунистической практики по отношению к единоличникам, ко­торым создаются такие условия, при которых единоличник может не выполнять государственных обязательств, которому создаются такие условия, при которых или сам единоличник не особенно заинтересован вступить в колхоз или, что хуже -колхозники при таком оппортунистическом отношении к единоличникам, при таком льготировании единоличника, иногда колхозники могут думать, что единоличникам, вроде как, легче живется <... >
А все наши законы именно так построены, что единоличник не должен полу­чать льготирования против колхозника. Все наши законы направлены на то, чтобы оказывать всякие преимущества колхозному хозяйству и колхозникам. Мы должны поставить единоличников в такие условия, при которых единоличник должен вы-
81
полнять те производственные задачи, которые на него возлагает государство, и отнюдь не должен находиться в лучших условиях, чем колхозники".
!ГАНО, ф.Р-47, оп.5, д.185, л.1-26; стенограмма.
18 июля. В "Советской Сибири" опубликована статья заместителя заведую­щего крайземправлением М. Минеева "Почему отстает Тальменский район"а. Часть ее посвящена тому, что в районе "с единоличниками совсем никакой работы не ве­дется". Доказательством этого, по мнению автора, является рост посевных площадей единоличного сектора. В 1933 г. 91,6% крестьян-единоличников засевали до 3 га и только 8,4% - больше, а в 1934 г. доля засевающих свыше 3 га увеличилась до 37,9%. "Разве одно это обстоятельство не обязывало районные организации отнестись самым внимательным образом к работе с единоличниками. Самотек в работе с единоличниками привел к тому, что рост колхозов не только не приостановился, но и произошло некоторое снижение уровня коллективизации. Кулацкая антиколхозная практика льготирования единоличников по сравнению с колхозами и колхозниками также дала свои гнилые плоды <...> Какой бы вид налогов, поставок и обществен­ных повинностей не взять в Тальменском районе, результат всегда оказывается один - явное льготирование единоличников, явное попустительство спекулятивным стремлениям определенной части единоличников".
а М.А. Минеев был автором проекта докладной записки крайкома компартии в ЦК ВКП(б) "О состоянии и мерах к дальнейшему росту коллективизации в Западной Сибири", в которой он использовал материалы данной статьи. - См. приложение № 4.
19 июля. Принято постановление СНК СССР "Об обязательном окладном страховании в сельских местностях и городах на 1935 год"1. По сравнению с соответ­ствующим постановлением предыдущего годаа средние ставки страховых платежей в нем увеличивались для единоличников и уменьшались для колхозников. В 1935 г. каждое единоличное хозяйство в Российской Федерации было обязано6 внести 2 руб­ля за подлежащее страхованию строение, 8 руб. 75 коп. за лошадь, 5 руб. 10 коп. за голову крупного рогатого скота, 2 руб. 30 коп. за гектар посева, страхуемого от града, ливня, бури, огня, и 5 руб. за гектар посева, страхуемого от вымачивания, вымерзания или наводнения, а каждый колхозный двор - соответственно 1 руб. 20 коп., 6 руб. 65 коп., 3 руб. 90 коп., 1 руб. 80 коп. и 3 руб. 90 коп. В 1934 г. ставки для колхозников и единоличников различались только по строениям (1 руб. 31 коп. для первых и 1 руб. 67 коп. для вторых). В остальных случаях они платили одинаковую сумму - 7 руб. 20 коп., 4 руб. 20 коп., 1 руб. 90 коп. и 4 руб. 10 коп. В то же время нормы страхового возмещения, которые и в 1934 г. ставили колхозников в более привилегированные условия, остались неизменнымив.
В тот же день в "Правде" опубликовали текст доклада СМ. Кирова, сделанный им 4 июля на расширенном пленуме Ленинградского обкома ВКП(б) "Итоги июнь­ского пленума ЦК ВКП(б)". Отдельный раздел доклада был озаглавлен "Колхознику все преимущества перед единоличником". В нем СМ. Киров заявлял: "Мы должны так проводить нашу политику и так строить нашу практику, как это предусмот­рено всеми партийными и советскими законами, чтобы во всех отношениях кол­хозник имел преимущество перед единоличниками <...> Мы, между прочим, ду­маем в ближайшее время выработать целый ряд дополнительных мер, дающих пре-
82

No comments:

Post a Comment

Note: Only a member of this blog may post a comment.